bga68 | Entries tagged with про гену и валеру

Хозяева неожиданно предложили сходить на речку.
Пока ехали в гости, никто про речку не говорил.
Гости это всегда интересно. Особенно, если — в другом городе. Да и сама дорога приносит впечатлений много.
А тут ещё и речка под боком.
Речка это всегда весело.
Ну и немножко страшно. Когда не умеешь плавать.
Гена и Валера ещё были небольшие. И потому плавать ещё не умели.
Точнее в семье просто никто плавать толком не умел. Как говорил папа, он плавал быстрее топора и утюга.
Непонятно. Разве утюги и топоры плавают?
В чём юмор? А все взрослые смеялись.
Раз плавать не умеешь, то купание стаёт похоже на плюхание возле берега.
Даже если ездили на море.
Морской берег выбирали пологий. Песчаный лучше, чем ракушки.
По ним трудно бегать. Можно пятки порезать.
Вода манит. Солнце печёт.
Лето имеет свои прелести.
Вода теплее, чем в ванной.
А морской ветер не замечаешь уже через пару окунаний.
И выгоняют из воды потому, что посинел совсем.
Речка — немного другое.
Солнце печёт тоже.
Но берега — крутые и найти отлогий — так там весь городок соберётся.
Негде яблоку упасть.
Хотя какое яблоко на речном пляже?
Тут везде голые спины, ноги, руки, чьи-то животы.
Хочешь плюхаться, а места мало. То чей-то живот, то пять шагов и дно уходит из под ног.
А плавать-то не умеем.
Значит, правильно. Нужно только вдоль берега бегать.
В ло́ва. Кто кого догонит.
Туда пятнадцать шагов бегом по колено в воде. И обратно.
Брызги как от лошадей.
Визг и радость.
Несёшься, высоко поднимая ноги, и вдруг наступаешь на бревно под водой!
Удивлённо оборачиваешься — откуда тут взялось бревно??? На десятом-то круге?
И тут из воды всплывает мужик...
Оказывается, он нырял!
Ну-ну...
И Генка с Валеркой со всего хода пронеслись по нему в четыре ноги.
Мужик в полном облачении — маске, ластах — озирался: — Что это за конь был?!!
Ходу-ходу, пока по шее не заработали!
Подальше от дяденьки.
Пусть себе ныряет.
А мы себе побегаем.

В какой-то миг Генка побежал за Валерой не вдоль, а поперек речки.
Валерчик вильнул в сторону и Генка ступил на глубину.
Дальше всё произошло как в замедленной съёмке.
Генка крутил ногами.
Как на велосипеде.
Быстрее. Быстрее.
Только он почему-то опускался и опускался куда-то в мутную глубину.
Вокруг — много красивых пузырьков...
Уже где-то далеко вверху солнце ярко бросало лучи, долетавшие до Генки.
Только что бежал по колено в воде и уже уходишь вглубь...

3f5

Страх не давал закрыть глаза.
Первый раз в жизни Генка ушёл под воду с открытыми глазами.
Воздух закончился.
Генка мысленно попрощался. Со всеми.
Движение вглубь становилось стремительней.
И в тот миг, когда всё замерло, и звуки, и свет...
Чья-то рука — Генка подумал "рука Бога" — выдернула его из глубины и высоко подняла над водой!
Вода забила и нос, и глаза.
Разобрать ничего было нельзя.
Дядя Саша вынес Генку и поставил на песок.
Подбежали мама и папа.
Начали ругать.
Чего ругать?
За что?
Быстро собрались и ушли домой.

Генка сидел на кресле и его трясло.
Просто телепало.
Вроде не холодно.
А весь дрожал.
Вместе с креслом.
Это потом он узнал, что папа увидел, как Генка скрылся под водой и закричал.
А дядя Саша, его друг, прыгнул в воду и спас Генку.
После этого Генка твёрдо решил научиться плавать.
Хоть топором.
Хоть утюгом.

6fd

И долго ходил в бассейн.
В котором была вода холодная.
И хлорка.
От которой иногда болел живот — рот-то никогда не получалось закрыть.
Напьёшься хлорки. Идёшь домой по зимней улице, а во рту и печёт и жжёт и живот болит.
Но раз решил научиться плавать, то хоть в луже. Лишь бы научиться.
Как Генка прыгнул с 3-х-метровой вышки, а с 5-ти не смог, это другая история.
Хотя она тоже про страх.
Который уходит только когда ты научишься любить то, что никогда не любил.
И холодная вода становится неважной.
Когда уже полжизни за плечами и тебе нужно снова заново учиться плавать, а не просто держаться на поверхности воды, как ради галочки научили в детстве.
Потому что пронырнуть почти весь бассейн, оказывается, может каждый.
И ты тоже в числе этих каждых.
И это оказывается легко и просто.
Это даже до удивительного приятно.
Если есть правильный учитель плаванья.
Одно слово — тренер олимпийского резерва.

Серія "The untold stories"
"Про Гену и Валеру"

Героями моих некоторых рассказов выступают два брата Гена и Валера.
Я их так назвал не потому, что мне очень нравятся у Эдуарда Успенского "карокадил" Гена и его сменщик крокодил Валера.
А потому, что мама Гены и Валеры с молодости работала в школе и в её классах учились Гена и Валера.
И когда у само́й мамы родились два сына, то она их назвала понравившимися именами этих реальных настоящих мальчишек.
Ну, а книги про приключения крокодила Гены, Чебурашки и других колоритных персонажей стали популярны чуть позже.
Вот такая невзрачная семейная разгадка.
Приплести сюда Успенского было бы круче, но хоть горька́, а — правда.

— Каа-тька! Каа-тька! Каа-тька! — вопил за окном соседский Вовка с перерывами, чтоб набрать воздуха.
Это мешало у Генки умножаться и делиться в задаче в домашке. Складывать и вычитать получалось, но тогда не сходился ответ в конце задачника. Получавшиеся полтора паровоза, как землекопы в мультике у Виктора Перестукина, сильно наводили на мысль, что в задаче нет опечатки.
— Зачем так орать, если Вовка с Катей жили на одной лестничной площадке? — кусал ручку Генка.
— Катя, ты что не слышишь? — пнул Генка футбольный мяч о стену.
— Слышу! — отозвалась вежливая Катя.
Домики, в которых жили ребята, были т.н. временные. Но их временность осталась на постоянно. И потому стены у них были такие, что если кто-то в доме чихал, то ему с трёх сторон говорили "будьте здоровы!"
— А чего не отвечаешь Вовке?
— Не хочу, — ответила Катя.
— Вовка! Иди сюда! — высунулся через подоконник Генка. — Ты чего?
— Мне Катька надо, — сказал Вовка, пройдясь как раз по клумбе тётки Ритки. Повезло, что тётки Ритки, наверное, не было дома. А то б она уже гонялась за Вовкой. Сварливая и злющая эта тётка Ритка. Ух, какая она!
— Да это понял уже весь район, — сказал Генка.
Он сбегал на кухню за железной кружкой, приставил её к стене и как в рупор сказал:
— Кать, там Вовка.
— И что? — ответила из-за стены такая же кружка.
— Вовка, а чё тее надо? — опять высунулся Генка в окно.
— Есть дело, — ответил Вовка.
— Первый-первый! Я — второй! Кать, у Вовки дело к тебе. Чё у вас там такое? — Генка замер с кружкой.
— Он меня за косы дёргал. Не буду я с ним дел иметь! — отозвалась Катя. — И, вообще, мне надо музыку делать! — из-за стены послышалась скрипка 🎻. Понятно, что специально.

— Вовик, она не выйдет — сказал Генка через подоконник. — У неё "фортепьяно" — съязвил он. Хотя Катя была девочка воспитанная. И даже ничего себе. И с ней можно было дружить в отличие от других девчонок. А съязвил потому, что было обидно: у них у двоих тайна. Тоже мне!
— А ты в футбол будешь? А то там пацики собираются, — сменил тему Вовка.
— Щас не могу, — скривился Генка, — мне задачу надо решить.
— А Валерка? — не унимался Вовка.
— Меня одного не пывустят! — высунулся рядом с Генкой Валерка. Когда Валерка волновался, он иногда путал буквы.
— Ну, тогда я побёг! — крикнул Вовка.

Генка расстроенно сел кусать ручку дальше.
— Эх. Сейчас бы в футбол сыграть — замечтался Генка. Он вспомнил, как они вчера столкнулись на поле и упали на зады с Вовкой. Смешно было.
И вдруг — о, чудо! — задачка сама сложилась.
— Тут же надо делить! И тут делить! А потом всё сложить. Ну, конечно! Они же навстречу едут! Как я раньше не додумался?!
Генка с замиранием полез за ответом.
Сошёлся!
Вот что значит вовремя переключиться.
Фут-бол!
Фут-бол!
Фут-бол!
Быстрее, пока без нас не начали!!!

🐞 На стартову сторінку

Серія "The untold stories"
"Про Гену и Валеру"

В детстве день — в настоящем.
Минувшее сжимается всё в день вчерашний.
А будущее — размером с завтрашний.
Засыпая, волнует лишь одно — когда и кого выпустят погулять?
От этого зависит во что завтра играть.
А могут-то и не выпустить, если домашка с ошибками или соседи нажаловались.
Чудес не бывает, но они случаются.
И, когда папа с мамой уезжают на курорт на месяц, то счастье никто не пытает: откуда? И зачем?
Свобода окрыляет и в 11 лет кажется всё возможным.
Голод не тётка и за день, потоптав соседскую малину, только к вечеру соображаешь, что надо что-то приготовить.
Конечно, картошку можно варить. Жарить. Печь на костре. Картошка не может надоесть. Можно яйца сварить. Полчаса, правда, опытным путём установлено — для них многовато, не жуются. Но пожарить их тоже можно. Вроде, еда — не проблема.
Но мама говорила, что жидкое нужно есть каждую неделю.
Решили с братом приготовить суп. Суп лучше борща. Меньше ингредиентов. И без капусты.
В супе самое важное — мясо.
Помыли. Порезали на небольшие кусочки, чтоб в рот влазили.
Так быстрее есть. Вбросили в рот и сразу — гулять.
Кастрюля кипит. Так.

Мне показалось, что если кусочки немного сначала поджарить на сковородке со всех сторон, то они в супе будут похожи на кусочки мяса, которые бабушка заливала смальцем в банки. Он застывал белой массой и была вкуснотища! Правда, нам хорошо доставалось за то, что мы тихонько из смальца выковыривали кусочки мяса.

Мясо зажарилось, стреляя жиром по всей кухне, и больно жалило по голым рукам.
Наконец, мы его всыпали в кипяток. Наученные опытом жарки мы кидали кусочки мяса с нескольких шагов. Вода брызгала, булькала. Не все кусочки почему-то попали в кастрюлю. Пришлось их собрать с плиты и таки добавить к остальным.
Через какое-то время мясо начало вкусно пахнуть.
Тут мы поняли, что как-то забыли про остальные запчасти для супа.
— Давай пусть это будет бульон? — сказал Валерка.
Бульон получался наваристым и почему-то с белой пеной.
— Мы забыли мясо полить уксусом! — вдруг вскричал Валерка. Я вспомнил, что папа, и правда, мясо вымачивал для шашлыков в чём-то похожем на уксус.
Уксус в холодильнике был.
Я вылил треть бутылки.
— Мало! — сделал вывод Валерка. И я долил до половины.
Бульон начал светлеть.
Но при этом весь жир поднялся наверх, собрался в большие капли и начал плавать большими флотилиями по кастрюле.
Мясо не удавалось проткнуть ножом, чтобы определить его готовность. Кусочки всё время ускользали из под ножа.
Взяв большую шумовку, мы выловили пару кусочков.
Скажу Вам так.
Суп мы есть не стали.
Как ни жалко было мясо.
Не лейте в суп уксус.
Никогда.

🐞 На стартову сторінку

Серія "The untold stories"
"Про Гену и Валеру"

Гену и Валеру впервые оставляли дома на месяц одних.
Папа получил в профкоме две путевки на курорт в далёкую Ригу.
Две, а не 4.
Поэтому нужно было либо отказаться, либо принять решение, что дети выросли.
Ну, как выросли?
10-11 лет.
Т.е. одному 11, а второму 10.
Минимальная разница в чуть больше, чем 9 месяцев говорила либо об эйфории родителей от окончания периода воздержания, либо о просчёте в оценке изменившейся ситуации.
Последние 3 дня мама инструктировала, где лежит какая одежда. Что дверь квартиры нужно обязательно закрывать на ключ, а то рассказывают по телевизору, что ходят всякие нехорошие дяденьки. Есть одни консервы не надо и неправильно. Это вредно — "сидеть" на консервах. И как и в какой последовательности нужно готовить и уничтожать запасы. И ещё, что бабушка Соня из соседнего подъезда в случае чего подстрахует.
Про в "случае чего" было непонятно потому, что и так было страшно. Но перспектива бесконтрольно гулять с утра до ночи и до утра будоражила молодые пытливые умы и добавляла адреналина новизной.
Было лето. Первая неделя холостякования пролетела незаметно. Потому, что еды мама наготовила предостаточно. Холодильник работал.
Мыть после еды посуду они были приучены. Ну, а про субботнюю еженедельную уборку по такому случаю можно было и сделать вид — забыть.
Тем более, что в те времена пыль не так быстро и заметно появлялась на всех поверхностях в квартире. Да и небо тогда было выше. Потому что — детство.
10-11-ть лет. Это, конечно, взрослые парни!
И чего родители так переживали?
Домашний телефон был большой редкостью. Но можно ж письмо написать.
Ребята были взрослыми и потому к планируемому окончанию приготовленных мамой съестных припасов отнеслись ответственно и загодя.
Решено было начать кулинарить с того, что казалось самым простым и быстрым.
С "рожко́в". Хотя для нас они всегда были "ро́жки".
Во-первых, быстро, во-вторых, их можно наготовить почти на несколько дней и снова бежать гулять.
На коробке была простая инструкция. Закипятить воду и довести рожки до готовности... Дальше читать никто не стал. И так всё понятно! Мама вон сколько раз их варила!
Нашли на антресолях 5-литровую кастрюлю. Пожалуй, это был маленький тазик, но кто их разберёт, эти кастрюли?!
Дожидаться, пока вода закипит не стали. А какая разница?!
Засыпали пачку рожек.
— Как-то их мало, — сказал Лерик, заглядывая в кастрюлю. Рожки, и правда, как-то жидковато расположились на дне...
— Ну, давай сразу всё сварим, — принял решение Генка.
И они всыпали ещё две пачки.
Вот теперь рожки заполнили кастрюлю.
Вода помутнела от муки, и где и сколько рожек в этой муляке уже было не видно.
Пока закипала вода, можно было поиграть в железную дорогу. Откуда папа привёз ГДРовскую детскую железную дорогу фирмы Piko, трудно сказать. Но вагончики и паровозик были просто как настоящие!
... Когда в квартире запахло горелым, вспомнилось о рожках.
Вода выкипела.
И рожки, по всей видимости, давно сварились.
Только они при этом ещё и склеились в однородную массу.
Вытащить из кастрюли их не вытаскивалось.
Пришлось перевернуть кастрюлю на стол и, достав папин молоток, стучать по очереди по днищу.
В какой-то момент кастрюля снялась.
На столе в середине газетки стояла пасочка — точная копия внутренней стороны кастрюли.
Эмм... Что-то на мамины рожки сей торт похож не был. Ещё и подгорел.
— Ты будешь это есть? — спросил Лерик.
Генка промолчал. Было жалко целых три пачки рожок.
— Зато мы картошку умеем жарить! — вдруг весело сказал Валера.
Жарить картошку для быстроты уже не стали. Просто сварили в "кожушках".
Картошка, только сваренная, с солью — ммм, как вкусно!

🐞 На стартову сторінку

Серія "The untold stories"
"Про Гену и Валеру"

Папа вам — не мама!
Это знает любой ребенок!
Или, как говорил мне мой личный ребёнок:
— Ты мне — не мама!
Конечно, только папа может упасть в обморок из-за переживаний за рожающую любимую и видя её муки!
А женщина про роды просто скажет: — Это было хуже атомной войны.
Безусловно, папа наденет колготки задом наперёд — разве нормальный человек может отличить, где перёд, где зад? Но ведь наденет же! И шапку завяжет так, чтобы в рот не дуло.
Но основные решения в семье переспрашиваются у мамы.
— Папа сказал надеть шапку.
— Да, это я ему сказала — скажет мама. И вопрос решён.
Это не значит, что папа — подкаблучник.
Нет. Он — в основном, добытчик. Таких бумажечек, за которые можно что-то купить. Например, красивую жвачку. Не важно, что её потом никто не может отодрать от ковра. Зато можно всем друзьям, которые приходят играть в гости, показывать — вот эту жвачку никто не может отодрать!
— Ага, понятно. — Это вызывает уважение у друзей!
Папы часто не бывает дома. Он — в-ко-ман-ди-ров-ках. Сложное слово. Мама от этого иногда плачет, укладывая нас спать. Но, когда приезжает папа, то это праздник!
Потому, что из "в-ко-ман-ди-ров-ках" он привозит подарки. Например, два башенных игрушечных железных крана с нас ростом. Два — потому, что у него два сына. И каждому нужен кран.
Папа пахнет соляркой и мазутом.
И спит потом в теплой ванной от усталости.
И я готов стоять на коленках на горохе сколько Вселенной нужно за что-то, что обычно натворят два шалопая, но лишь бы вернуть время вспять, и чтобы папа был жив.

🐞 На стартовую страницу

Серія "The untold stories"
"Про Гену и Валеру"

Генка был на всю округу один.
На всю, которую исследовали с пацанами за 10 лет жизни самого Генки.
В окрестных дворах, за дачными огородами и за кварталами направо и налево никого больше не было с именем Гена.
Даже среди взрослых родительских знакомых.
Мишки были, 3-4 Вовки, Сашек было море, даже — два Юрки.
А вот Генка был один.
Сколько себя помнил.
Правда, и Валерка - родной брат Генки, тоже был один.
Но это было не так важно, как один Генка.
Справедливости ради, был Геннадий Хазанов. И Валерий Харламов.
Но они были где-то за пределами исследованной с пацанами Вселенной.
Всё равно, что их не было.
Уже, когда у самого появился сын, и жена, читая Успенского "Крокодил Гена и его друзья", вдруг начала давясь от смеха ржать, выяснилось, что у Крокодила Гены был кроме Чебурашки ещё и сменщик — Крокодил Валера.
Но крокодилом Генку в детстве никто не дразнил.
А Валерку точно и не подумали б так звать. В мультике не было никакого Валеры.
Был только Гена.
Кто дразнился и шпынял, с тем дрались после уроков.
Генка дрался неохотно, но до смерти.
Или до конца сил. У обоих.
После молча хватали портфели и расползались по домам, зло посматривая друг на друга по дороге.
На ближайшее время - драки хватит.
А так трудно было только противостоять банде. Лупили. Хотя без главаря получали в ответ и на пару недель хорошо помнили. Было легче, не доставали.
Но такая мелкая сволочь будет попадаться аж до армии.
До тех пор пока в армии Генку чуть не убили, хорошо отметелив сапогами.
За то, что при всех-всех, наплевав на дисбат, настучал по ненавистной роже косоглазого огромного — от страха — как глыба Ванькина.
Ванькин трусливо свалил при всех.
А потом из-за угла сзади в спину садил сапогами.
Ребро выдержало, но похоже, что сначала сломалось, а потом пока дополз до санчасти, опять срослось.
Но после этого больше Ванькин в открытую лезть боялся.
А то ведь можно было и стулом по голове получить.
Чего от этого молчаливого Генки ждать не знал никто.
Да и сам Генка не знал.
Ту ярость, с которой он молотил по роже Ванькина, он и сам в себе не знал.
Достал, похоже.
Свобода стоит дорого. Растоптанная гордость — одной трусливой мысли.
А Генка не любил говорить.
Даже, когда было надо, потому что назревал конфликт.
Казалось, зачем объяснять очевидные вещи? Но очевидными они были только для Генки.
Для остальных — были свои Вселенные и своё время событий.
Параллельное.
Человек приходит в этот мир, чтобы жить своей непохожей ни на что жизнью.
И на отпуск это не похоже.
Она похожа на бег воды — приходится всё время куда-то прорываться и просачиваться.
Всё время бой. Ни грамма тишины.

🐞 На стартову сторінку

Серія "The untold stories"
"Про Гену и Валеру"